Магнетрон - Страница 136

136

«Возможно, что Петров — продолжал развивать свои домыслы Веснин, — это для мамы только предлог, чтобы нам с нею повидаться…»

Дорогие сестренки, — поспешил он ответить в Киев, — я записал маму к Петрову на 18 октября. Смог я это сделать потому, что мне удивительно повезло. В клинике к Петрову записывают только по направлению лечащего районного врача. А иногородним требуется еще и направление от городского или районного отдела здравоохранения, да еще плюс всевозможные (я их не перечисляю) анализы и рентгеновские снимки.

Выслушав все это, я сильно приуныл. Поинтересовался домашним адресом профессора. Мне отвечают, что на дому он уже не принимает лет пять, с тех пор как заведует онкологической клиникой в Институте усовершенствования врачей. И вот когда я стою в раздумье на лестнице и не знаю, что предпринять, а уходить без результата не хочется, на меня буквально налетает кругленький, как колобок, старичок с бородавкой на носу. Виноват в этом столкновении был я, потому что неловко посторонился, когда он бежал вниз по лестнице. Тем не менее он стал горячо извиняться. Видя такое добродушие, а также учтя, что человек, одет в белый халат, я стал спрашивать его, как бы мне повидаться с профессором Петровым лично. Оказалось, он сам и есть этот знаменитый и недоступный Иван Петрович Петров. А когда он услыхал мою фамилию, то тут же спросил, не родственник ли я доктору Сергею Павловичу Веснину из Киева.

Оказалось, что папа был его любимый ученик; маму он прекрасно помнит, назвал ее красавицей и при этом тут же признал, что я похож на нее как вылитый. Итак, прошу считать меня с этой минуты красавцем. И вот, несмотря на то что по вашему весьма туманному сообщению о мамином здоровье я даже приблизительно не мог сказать Ивану Петровичу, в чем именно выражается ее недомогание, он все же отметил в своей записной книжечке: «18 октября, 15 часов». Он сообщил мне свой номер телефона и сказал, что если это будет маме почему-либо неудобно, то можно позвонить и договориться о другом времени.

За последнее время мне удается все, за что ни возьмусь. А когда я вечером шел от Петрова, то в небе не было ни одной Малой Медведицы, а все сплошь — самые большие. И, хоть мне и совестно в этом признаться, я горю нетерпением показать маме самый мощный в мире генератор сантиметровых волн, к созданию которого ее сын имеет некоторое касательство. Можете смеяться, но лучшего зрелища я и вообразить не могу.

Целую и обнимаю вас всех троих, мои дорогие, жду с нетерпением маму.

Ваш Володя.

Отправив это письмо, Веснин решил купить подарок к приезду матери. Он зашел в магазин Ленинградторга. Ткани и готовая одежда продавались только по ордерам. В галантерейном отделе у него глаза разбежались от обилия дамских сумочек, шарфиков, платочков…

Веснин вышел, ничего не купив. Когда он подходил к трамвайной остановке, его внимание привлекла витрина комиссионного магазина. Там был выставлен удивительно красивый чайный сервиз: чашки — на ножках, а блюдца — восьмигранные. Чашки были расписаны гирляндами мелких цветов по бирюзово-голубому фону, а внутри вызолочены. Веснин остановился в изумлении. Точно такую чашку он разбил в детстве. Мать была тогда очень огорчена. Эта чашка была ей дорога как память о бабушке. «Такого фарфора теперь нет. и ни за какие деньги не найдешь», — укоряли его тогда.

«Мама приедет и увидит у меня на столе такой сервиз! Вот это будет настоящий подарок!» — обрадовался Веснин.

— Сервиз с витрины? — переспросил продавец, почтительно выйдя из-за прилавка. — К вашим услугам. Как только вы вошли, я сразу обратил на вас внимание. Видно по лицу, что вы кое-что в этих вещах понимаете, — щебетал старик, играя чашкой. — Это старинный русский фарфор Александровских заводов. Обратите внимание на фон. Краска составлена знаменитым сподвижником Ломоносова… Простите, — вдруг перебил сам себя продавец, — вы, как видно, огорчены, разочарованы? Вас не устраивает форма чайника?

Веснин действительно, не отводя взора, как зачарованный смотрел на чайник, на ручке которого висел ярлычок с ценой. На этот ярлычок Веснин не обратил внимания, когда разглядывал сервиз через окно. Цена сервиза была равна его трехмесячной зарплате.

— Вы непременно хотите русский фарфор? И обязательно Александровских заводов?.. Не обязательно? О, в таком случае могу вам предложить такой гарднеровский сервизик, какого я сам не встречал лет пять! Для знатока-фарфориста этот сервиз редкая удача, находка…

Старичок раздвинул лестницу-стремянку, полез на нее, достал с верхней полки коробку и стал штука за штукой вынимать на прилавок сорок восемь предметов, из которых состоял этот чайный сервиз.

— Если вас не соблазняет Гарднер, могу рекомендовать вам Севр. Но только прибор будет не чайный, а кофейный.

Веснину было неловко стоять тут и смотреть, как суетится этот быстрый старичок, но еще стыднее казалось уйти, ничего не купив. Не зная, как остановить поток фарфоровых сервизов, Веснин сделал вид, что рассматривает огромное, похожее на пещеру людоеда кожаное кресло.

— А! — подскочил старичок. — Я вижу, вас интересует мебель. Какой стиль вы предпочитаете?

— Собственно говоря, — пробормотал Веснин, — мне хотелось бы сделать небольшой подарок…

— Барышне, даме? Пожилой?.. Так я и думал. То есть буквально был в этом уверен. Так скажите, что же вы найдете для пожилого человека лучше этого уютного, комфортабельного кресла?!

Мгновенно кресло было вывезено из темного угла на середину магазина Тотчас были описаны все его достоинства и даже сообщена биография. Оказывается, кресло имело какое-то отношение к потомкам одной из любимых фрейлин царя Николая Первого…

136