Магнетрон - Страница 92

— Товарищ Веснин — способный молодой инженер. Он работал в одном из цехов нашего завода, мы перевели его в лабораторию.

— Создание мощных генераторов сантиметровых волн, — продолжал Мочалов, — дело первостепенной важности. Чем скорее это будет сделано, тем лучше. Вот почему я приветствую вашу попытку, товарищ Веснин, но ваши решения мне пока еще не показались достаточно убедительными. От всего сердца желаю успеха в дальнейшей работе.

Кольцо резонаторов

Веснин вышел из управления Треста слабых токов в смятении чувств. Будь он опытнее, искушеннее, он погрузился бы в глубокое уныние. Никакой реальной поддержки ведь не предвиделось. Но по своей наивности и восторженности Веснин чувствовал удовлетворение и гордость от одного того факта, что ему удалось поговорить с «самим Мочаловым». И он был не только выслушан, но к тому же получил еще и одобрение своих начинаний. Его поощрили на дальнейший труд.

Беседа с Весниным не была для Мочалова случаем, о котором следовало бы много думать. Но для Веснина это первое свидание с большим ученым было самым значительным событием в жизни.

Замечания Мочалова, показавшиеся сидевшему здесь же Студенецкому пустыми, ничего не значащими фразами, потому что за ними не таилось никаких обещаний, — эти несколько слов, произнесенных с участием, обострили чувства, заставили собраться и затрепетать все мысли молодого инженера.

С того времени, как он побывал на крейсере «Фурманов», Веснин систематически, кропотливо изучал все, что имело хоть малейшее отношение к сантиметровым волнам. Он несколько раз перечел статьи Лебедева, проштудировал книгу профессора Рожанского, достал перевод книги Ригги. Он проконспектировал все статьи по магнетронам. Десятки конструкций схем генераторов коротких волн предлагались до него. Многие из них имели остроумные особенности, весьма эффективные детали, но в целом не было известно прибора, который мог бы создать незатухающие сантиметровые электромагнитные волны большой мощности.

Изучая схемы и конструкции предшественников и производя расчеты различных вариантов, Веснин насытил свою память множеством коэффициентов, соотношений, конструктивных узлов. Где-то в самой глубине его сознания бродили наметки новой, идеальной конструкции, но он все не мог сложить разрозненные части в единое гармоническое целое, собрать в четкую логическую форму. То невозможно было разместить катоды, то не подобрать анодного напряжения и силы магнитного поля, то не получался выход энергии…

Наконец, лежа в Институте профзаболеваний, оторванный от возможности вновь перекладывать и рассматривать свои прежние записи, Веснин нашел новый принцип конструкции прибора.

И вот этот казавшийся ему таким совершенным вариант, тот вариант, который он имел в виду испытать экспериментально, тот вариант, ради которого он осмелился явиться к Мочалову, тоже оказался весьма далеким от совершенства. После разговора с Мочаловым это стало для Веснина несомненным.

Пожалуй, было от чего впасть в уныние.

Но подобно тому, как камертон совершает свои именно ему присущие гармонические колебания от импульса любой силы, формы, длительности, так и Веснин оттого, что Мочалов критически отнесся к его чертежу, мог лишь опять заняться новыми поисками правильной конструкции магнетронного генератора для сантиметровых волн.

Свидание с Мочаловым оказалось мощным катализатором для оформления новых идей Веснина.

В глубокой задумчивости вышел он на улицу. Не замечая окружающего, Веснин шагал по набережной канала Грибоедова, мимо церкви «Спас на крови»… И в это время в его сознании звено за звеном сцеплялись, прилаживались одна к другой, становились на место детали еще одной новой конструкции.

Подспудная работа многих месяцев получала наконец свое оформление и завершение. Так легкое встряхивание сосуда с пересыщенным раствором вызывает внезапное выпадение прекрасных, резко очерченных кристаллов.

Веснин нашел наконец самое правильное решение мощного магнетронного генератора сантиметровых волн: вместо одного-единственного резонатора сделать целую систему, разместить резонаторы в виде кольца, охватывающего катод. Он придумал сделать этот комплект резонаторов в виде одного массивного блока, одного цельного куска меди, так, чтобы этот кусок меди мог служить одновременно и анодом, и системой колебательных контуров и, наконец, самой вакуумной оболочкой прибора.

Это был большой шаг вперед, шаг от сложного к простому. От громоздкой нежизнеспособной схемы он пришел к четким, простым конструктивным формам.

Впоследствии приборы подобного типа стали называться многорезонаторными, многоконтурными, многокамерными магнетронами. Можно было бы привести длинный список имен инженеров, ученых, изобретателей, которым в разные годы, в разных странах приписывалась честь этого изобретения.

В разгар второй мировой войны американская фирма «Бэлл», известная своими работами в области дальней связи, публиковала во многих журналах такую рекламу: часовой с винтовкой стоит подле маленькой коробки, обвязанной шнурком и запечатанной со всех сторон массивными сургучными печатями. Фотография загадочной коробки, охраняемой часовым со сверкающим штыком, помещалась в радиотехнических журналах из месяца в месяц. Подписи под снимком гласили: «Здесь запечатана самая большая тайна этой войны». Организация производства радиотехнического прибора, заключенного в коробке, — это одна из больших заслуг фирмы «Бэлл».