Магнетрон - Страница 179

179

Рубель говорил, торопливо отхлебывая чай и то и дело сличая свои ручные часы с громадными стенными, висящими над стойкой в буфете.

Веснин слушал, не перебивая, изредка поддакивая. Ему казалось, что стрелки приближаются к минуте расставания с Рубелем неестественно быстро, и он тоже, подобно своему собеседнику, часто сверял свои часы со стенными.

— Если вам, Владимир Сергеевич, рассказать обо всем пути, какой проходит новое оружие, прежде чем оно будет принято на вооружение, то вы поймете, как много и непрерывно мы, командный состав, должны учиться. После принятия решения о пуске в производство новой аппаратуры выбирается завод, дается заказ и строится производственный образец. Новая аппаратура для определения ее пригодности и прочности испытывается лишь в нескольких частях армии или флота. Нам, кадровым военным, предстоит дать здесь свое первое суждение. Лишь затем начинается массовое производство. Аппаратура поступает на вооружение. Установки вместе со всеми принадлежностями и запасными частями направляются в войсковые подразделения. И вот тогда-то армия и флот должны быть исключительно быстро обучены применению; штабы должны составить оперативные планы или разработать тактику с учетом всех возможностей этой новой военной техники. Нельзя отставать… Но нет ведь еще ни одного учебника, где бы говорилось о том, что мы с вами назвали «всевидящим лучом». И строить и осваивать придется в предельно короткие сроки. Сами знаете, на Шипке далеко не все спокойно…

— Граждане пассажиры! — раздался гулкий голос из громкоговорителя.

Рубель и Веснин вскочили одновременно.

— С восьмого пути, — неумолимо продолжал вещать металлический голос, — отправляется почтово-пассажирский поезд № 73!

— Фу ты, как напугал! — засмеялся Веснин. — Это ведь еще не вам.

— Все равно выйдем на перрон, чтобы не вздрагивать при каждом очередном обращении к гражданам пассажирам.

Веснину показалось, что на перроне паровозные гудки звучат еще пронзительней, еще печальней. Стучали колеса багажных тележек. Взволнованно переговаривались отъезжающие с провожающими.

Несколько минут друзья молча шли вдоль синих вагонов, на которых большими белыми эмалированными буквами было четко выведено: «Красная стрела — Red Arrow». Проводники, аккуратные, подтянутые, в белых нитяных перчатках, стояли с маленькими электрическими фонариками у дверей вагонов.

К голове состава был уже прицеплен паровоз. Мощный прожектор, укрепленный над котлом, ярко освещал пути и край платформы. Из широкой, низкой трубы паровоза вылетали короткие хлопки пара: паровоздушный насос накачивал тормозные баллоны. Старательно начищенные поручни и ободки на обшивке котла сияли.

— Что касается области сантиметровых волн, — сказал Рубель Веснину, — мне кажется: люди отработали середку и хвост, а головы нету. Середка — это я называю вопросы излучения, отражения, распространения волн; а хвост — это прием. Но хуже всего обстоит дело с головой — с генератором, с мощным источником этих волн. Этим вопросом занимаетесь вы. Это теперь то основное звено, ухватившись за которое можно вытащить всю цепь. И здесь надо увеличить усилия… Понимаете, есть антенны, есть приемная часть, но нет генератора.

— Сознайтесь, Никита Степанович, что тем, кто работает над приемным устройством, вы бы сказали: есть середка и голова, но хвоста нет. А антенщикам говорите: есть хвост и голова, но середки нет.

— Грешен, Владимир Сергеевич. Но ведь это же говорится в интересах дела.

— Глядите, главный поднес свисток к губам! — спохватился Веснин.

Они вдвоем быстро пошли к вагону.

Остановившись у входа под светящейся стрелкой, на которой был обозначен номер вагона, Рубель задержал руку Веснина в своей руке:

— Что касается головы, то, сами знаете, того, кто мог бы сделать легко, быстро и красиво, уже нет. Надо трудиться.

— Не могу, невозможно привыкнуть к мысли, что его уже нет, — отозвался Веснин.

— Да, Володя, это тяжкая утрата. Он много сделал для советской науки, для всего человечества.

Уже взявшись за поручень, Рубель еще раз обернулся:

— Помните, Володя: есть нужные люди, есть ценные люди, но незаменимых людей нет. И еще скажу я вам на прощанье: не знаю, придется когда нам свидеться или нет, но вы не забывайте, что если на вашем заводе есть что-либо важное для обороны, то самое важное из всего… — Рубель понизил голос до шепота и приблизил лицо к уху Веснина, — самым важным я считаю магнетрон. Если есть то, что надо держать в тайне, то это все материалы, связанные с магнетроном.

Веснину показалось, что платформа слегка покачнулась и стала постепенно разделять его со стоящим на подножке вагона Рубелем.

Все быстрее и быстрее вертелись колеса. Светлые квадраты — отражения освещенных окон состава — вытягивались и убегали из-под ног Веснина, который, все убыстряя шаги, шел за поездом, махая Рубелю рукой.

Мимо Веснина промчался опоздавший пассажир, яростным криком пытаясь остановить уходящий состав.

«Не знаю, придется нам когда свидеться или нет…» — повторил про себя Веснин слова Рубеля. Ему стало жалко, что он не обнял и не поцеловал на прощанье этого славного моряка.

Вот уже исчезли из глаз два красных огня на задней площадке последнего вагона «красной стрелы». На перроне было так тихо, что Веснин услыхал, как каплет вода из крана бачка, стоящего в одном из проходов.

Когда он вышел в город, стрелки на желтом диске светящихся уличных часов показывали, что идет уже второй час нового дня. К восьми часам этого дня надо было прийти на завод и приступить к работе.

179