Магнетрон - Страница 117

117

После этого вступления Константин Иванович распространялся добрый час о размахе исследовательских работ завода.

— Возьмите хотя бы усилители со вторичной эмиссией. По одному этому вопросу мы имеем ряд ценнейших предложений.

Не торопясь, обстоятельно, Константин Иванович перечислял предложения, которые в последние месяцы поступили на завод.

— На разработку каждого из этих интересных предложений уже отпущены значительные суммы, — сказал он.

Глотнув воды, обтерев бороду своим легким, как лепесток цветка, душистым носовым платком, технический директор завода снова повторил:

— Да, средства на изыскания отпущены не скупо. В отсутствии щедрости нашу дирекцию упрекнуть нельзя. К предложениям, имеющим хотя бы отдаленный интерес для нашего производства, мы относимся очень внимательно. Но… Нет, простите, без всяких «но». Говоря об изысканиях, каким лаборатория нашего завода уделила некоторую часть своих возможностей, я должен констатировать, что в области сантиметровых волн царит, если так можно выразиться, еще большее оживление, чем в области разработки усилителей со вторичной эмиссией. Предложения — я бы сказал, еще более заманчивые, чем проект Веснина, — поступают в вакуумную секцию Научного совета Треста заводов слабых токов чуть ли не ежедневно. Но, товарищи, ведь область сантиметровых волн не Клондайк, не Аляска, не Эльдорадо, наконец, куда в свое время устремлялись многие искатели счастья. И, простите меня, эти искатели шли на свой страх и риск, не требуя снаряжений или гарантий у государства!

Сделав паузу, Константин Иванович пристально посмотрел на Веснина.

— Прошу слова! — крикнул Дымов, вскочив с места.

В ответ Студенецкий погладил бороду, улыбнулся и мягко сказал:

— Постараюсь закруглиться.

И, еще раз отхлебнув воды, продолжал:

— Итак, мы остановились на том, что в области сантиметровых волн царит большое оживление и что поступают предложения одно заманчивее другого. И я, друзья, честно говоря, нахожусь в затруднении. Да, вот именно — в затруднении. Я затрудняюсь сделать выбор. Вот я вижу одну красивую девушку, вторую, третью, и каждую мне хотелось бы сделать подругой своей жизни. Но поскольку у нас моногамия, я должен выбрать какую-нибудь одну. Если бы я находился на необитаемом острове и другого выбора у меня не было бы, я удовольствовался бы и кривой, хромой, косноязычной… — Студенецкий снова посмотрел на Веснина. — Если бы другого выбора не было, — повторил он, — я без колебания принял бы предложение Веснина. Но мы обязаны выбирать. Мы обязаны выбирать, — повторил Константин Иванович. — Наш завод настолько мощное предприятие, что мог бы выполнить любое техническое задание. Я мог бы поручить бригаде промышленной электроники построить, скажем, аттракцион «американские горы» в парке культуры и был бы уверен в успехе. Муравейский достал бы рельсы и цемент, Веснин произвел бы все необходимые расчеты. Я очень ценю широкую инженерную эрудицию товарища Веснина. Да, на нашем заводе все можно построить… Но никто нам не позволит строить «американские горы» вместо радиоламп, которые мы призваны делать. Поэтому я повторяю: я не вижу в сегодняшнем сообщении Веснина того рационального зерна, из которого можно было бы вырастить ценную и полезную работу. И не видел я этого и во всех предыдущих занятиях Веснина, посвященных магнетрону, занятиях, с которыми я знакомился в достаточной степени внимательно.

Жуков попросил слова в порядке ведения собрания. Ввиду того что время всех присутствующих ограничено, он предложил выступающим в прениях говорить не более десяти минут.

— Это, конечно, не касается наших гостей, — прибавил он.

Дымов тут же снова вскочил с места и даже успел выбежать к доске, когда Константин Иванович объявил, что первым записался Рокотов, за ним Фогель.

— Третьим сможете высказаться вы.

Дымов сел, но не на свое место, а рядом с Весниным, и стал перелистывать его лабораторный дневник.

Рокотов, потерев свой широкий, шишковатый лоб, высказался в том смысле, что-де гений Александра Васильевича (широкий жест в сторону Мочалова и поклон) позволил нам раскрыть с большой точностью специфику процессов возбуждения электромагнитных колебаний сверхвысоких частот, процессов возбуждения ультракоротких электромагнитных волн. Он, мол, создал канву, а по этой канве можно теперь вышивать узоры. Для такого узора Веснин дал только эскиз рисунка, который еще в будущем будет удачно или неудачно вышит. Но никого не интересует один голый рисунок узора. Все хотели бы видеть канву с вытканным на ней узором, то есть:

— Коверрр!

Такую попытку, по словам Рокотова, несколько ранее Веснина предпринял весьма одаренный, но почему-то никем не оцененный до сего времени изобретатель:

— Я говоррю об Арррнольде Исидоррровиче Ррронине, которого я открыл, ввел в науку, ободрил, поддержал и направил в ГЭРИ. Да, я хотел бы напомнить о Ррронине, таланты которррого не нашли себе места для прррименения в Радиоинституте, в ГЭРРРИ.

— Он очень обязан этому Ронину? — шепотом спросил у Кузовкова профессор Болтов.

— Еще бы! Ронин составляет ему конспекты лекций на правах дружбы. И еще считает этого Рокотова своим верным последователем только за то, что тот время от времени выдает студентам его идеи за свои.

После Рокотова слово было предоставлено Фогелю.

— Я, — сказал заместитель Константина Ивановича, — производственник. И среди этого высокоуважаемого ученого собрания чувствую себя, как цыпленок среди котят. — При этом он почесал за ухом и ехидно улыбнулся. — Я мало умею высказывать большие мысли, — начал он фразу, которая по-немецки звучала бы вполне серьезно, но в его личном переводе на русский язык показалась всем присутствующим и прежде всего Студенецкому немного смешной. — Я учился не на то, чтобы быть Демосфен, а на то, чтобы производить отличную продукцию согласно государственный план, — с достоинством произнес Фогель. — Я не стану говорить, как профессор Рокотов, о кавьер и канва. Я скажу более грубо, чисто по-русски. Принимать на производство прибор инженер Веснин — это варить зуп из топор. Из многих научных идей я имел высокая честь здесь на завод делать прибор, давать план. Но боюсь сломать игла, если получу приказ делать вышивка на загадочный узор наш уважаемый товарищ — инженьёр Веснин. Задача завода, задача истинного прирожденного производственника — это давать программ, давать ламп!

117