Магнетрон - Страница 113

113

Веснин вынужден был думать о заработке с пятнадцати лет. Он презирал бы себя, если бы не мог заработать денег на книги, одежду и обед. И вот он видел перед собой человека, безусловно заслуживающего уважения, который, несомненно, не умел заработать ни на книги, ни на одежду, ни даже на обед. И Ронина это нисколько не выбивало из колеи, не заботило.

Воспользовавшись паузой в речи Ронина, Веснин снова напомнил о магнетроне.

— Да, год назад я порядком над этим вопросом поработал, — ответил Ронин. — У меня должен быть целый мешок материалов.

Порывшись в груде хлама в углу за шкафом, он вытащил старую, заплатанную наволочку, наполненную рукописями.

— Я вам передам это все, а вы уж сами разберетесь, что для вас интересно, а что нет.

— Как же это вы могли согласиться с отзывом профессора Беневоленского? — спросил Веснин, перебирая чертежи и расчеты. — У вас ведь все очень здорово проработано.

— Для представления автором возражений на заключение Бюро новизны, как вы знаете, дается срок три месяца. Когда пришло письмо Беневоленского, я был как раз занят изысканиями в области ускорителей заряженных частиц. Так скучно и нудно было составлять ответ на это дурацкое заключение, что я все откладывал и откладывал, пока не пропустил срок. Тогда они мне прислали окончательный отказ на основании формальных причин…

— Но ведь совершена ужасная несправедливость!

— Я всегда утешаю себя теми соображениями, что одним из важнейших фактов социальной устойчивости является инертность, или, скорее, даже активная вражда, с которой человеческие общества встречают новые идеи. Новатор часто становится жертвой. Но это не слишком дорогая цена за осторожность, с которой должно двигаться общество как целое. Не помню, кто сказал, — продолжал Ронин, — что нет неблагодарнее безумия слишком рано пытаться внедрить будущее в настоящее.

— Но теперь, когда вы получили подтверждение, что предложенный вами прибор действительно работает, вы должны составить заявку наново и добиться присуждения авторского свидетельства.

— Этим я заниматься, во всяком случае, не буду. А вам, пожалуй, имеет смысл потягаться с экспертами Бюро новизны. В вашем случае они нарушили свои собственные законы. Они не имеют права делать ссылки на отказанные заявки, какой является моя. Что отказано, того как не бывало. Отказанная заявка не порочит новизны.

Прощаясь с Рониным, Веснин рассказал ему о предстоящем совещании по магнетронным генераторам и пообещал зайти сообщить о результатах этого совещания.

Первое сражение

На совещание по магнетронным генераторам были приглашены многие ведущие инженерно-технические работники завода.

Артюхов, по инициативе и усилиями которого это совещание было организовано, не мог быть на нем, так как заболел. Но он убедительно просил не откладывать дела — время совещания уже было согласовано с незаводскими участниками его: академиком Мочаловым, старшим экспертом секции электротехники и радиотехники Комподиза Вонским и профессором Рокотовым.

Отсутствовал и Муравейский. Нельзя сказать, что он злостно дезертировал с поля боя. Как раз за несколько дней до 12-го числа Студенецкий командировал его в Ногинск на радиостанцию «Большой Коминтерн», чтобы проверить условия эксплуатации нового типа мощных газотронов. Михаил Григорьевич, вообще говоря, мог бы попросить, чтобы эту командировку отложили, отправили вместо него кого-либо другого. Но он не был уверен в благоприятном исходе совещания и потому счел за благо подчиниться объективным обстоятельствам, уступить року.

— Володя, — сказал он Веснину, — с техническим директором завода не спорят. Кто хочет работать на заводе, не должен ему перечить.

— Миша, я ведь не возражаю. Уезжайте.

— Дитя, речь не о том. Я хотел спросить вас: прислать ли вам из Ногинска телеграмму с вызовом? Мне директор радиостанции это подпишет.

Веснин молчал.

— Володя, это не капитуляция. На военном языке это называется тактическим отступлением для очередного броска вперед. Сейчас положение весьма напряженное, и было бы целесообразно измотать противника, ведя арьергардные бои. Ну, скажем, опубликовать для начала статейку: «Еще некоторые замечания к вопросу о генерировании сантиметровых волн».

Веснин все еще молчал.

— Э, была не била! — вдруг тряхнул он головой. — Дело нужное, я в это дело верю, ну, а уж раз назвался груздем, полезай в кузов! Нет, Миша, не тратьте зря энергии. Хоть и соблазнительно в последнюю минуту ретироваться, но я этого не сделаю.

— В таком случае, разрешите дать вам на прощанье несколько практических советов. Прежде всего: не ведите себя слишком агрессивно. Лучше дайте возможность позлиться вволю вашим оппонентам. Гнев подобен любви — он ослепляет.

— Вот с этим я согласен, — улыбнулся Веснин.

— Кроме того, — продолжал Михаил Григорьевич, — очень важно не утомлять слушателей. Один людоед-язычник потребовал от миссионера, чтобы тот изъяснил ему суть своей религии, стоя на одной ноге. Изъясняйтесь кратко и туманно. Дайте участникам совещания отвести душу на вопросах.

* * *

Когда Веснин вошел в кабинет Жукова, где должно было состояться совещание, там сидела только стенографистка.

В простенке, под знаменитыми шестериковскими часами, была укреплена рыжая линолеумная доска, которую принесли сюда из профтехнического кабинета.

113