Магнетрон - Страница 51

Пока Веснин занимался магнетроном, Муравейский успел не только сдать в эксплуатацию карусель для витрины «Гастронома № 1» и снабдить насосами бассейны с живой рыбой этого же магазина, но и выполнил еще ряд проектов, не имеющих прямого отношения к его работе на заводе.

Особенно гордился Михаил Григорьевич «неиссякаемой бутылкой», которую он изобрел для «Павильона натуральных минеральных вод и сиропов». Он подвесил на тонких проволоках опрокинутую бутыль и в ее горлышко ввел трубку, подводящую воду. Вытекающая струя маскировала эту трубку. Бутылка пользовалась огромным успехом, и перед окном павильона всегда стояла толпа мальчишек. Теперь подобные витрины не редкость, но в ту пору бутылка Муравейского была единственной во всем Ленинграде. Для кинотеатра «Титан», на углу Невского и Литейного проспектов, Муравейский создал оригинальную рекламу «Бегущая радуга» — сложное сооружение из поочередно вспыхивающих разноцветных газосветных трубок. Среди этой многогранной деятельности работа за Костиным верстаком была для Михаила Григорьевича чем-то вроде отдыха. Но он умел придать этому своему развлечению видимость дельного, необходимого занятия:

— В научной деятельности архитектор и каменщик часто совмещаются в одном лице.

Отлынивая от расчетов, вычислений, схем, Муравейский пытался возместить отсутствие работы мысли необузданной работой фантазии:

— Вам, конечно, известно, Вольдемар, что теперь у нас в Союзе ввели ученые степени. Во время моего отпуска я познакомился в Сочи с двумя молодчиками, которые с удивительной спесью носят звание кандидата технических наук. Они гордятся тем, что защитили диссертацию. То есть, вместо того чтобы взять билет на «стрелу» и доехать в несколько часов из Ленинграда в Москву, они совершили этот путь в несколько месяцев, потому что прыгали на одной ножке. Я отнюдь не преувеличиваю и не искажаю факты. В самом деле, кому присуждают степень? Тому, кто ухитрится нагромоздить формулы поголоволомнее, кто избрал тему позаумнее, кто следует принципу: «Зачем делать просто, когда можно делать сложно». Вот почему мне противна самая мысль о специальной работе над диссертацией. Но ставлю десять против одного, что за магнетронный генератор сантиметровых волн будет присуждена ученая степень без защиты диссертации, как говорили прежде — «honoris causa».

— Степень кандидата без защиты не присуждают, — возразил Веснин.

— Ну что же, тем лучше. Присудят сразу докторскую! — отпарировал Муравейский. — «Как вы себя чувствуете, доктор Муравейский?» — «Благодарю, вас, доктор Веснин».

— Я никогда бы не поверил, Миша, что вы из тех, кто делит шкуру еще не убитого медведя.

— Да, Володя, вы меня еще не знаете. Я мечтатель. Когда меня обуревают благородные видения, я способен надеть на голову бритвенный тазик, оседлать Россинанта и отправиться в поход против ветряных мельниц. Я буду с вами совершенно откровенен. Только мое богатое воображение заставляет меня работать на вас так самоотверженно и бескорыстно, ибо, как сказал один французский поэт, «Всякий доволен своим умом, но никто не доволен положением». Эти слова в свое время цитировал ни больше, ни меньше, как сам Карл Маркс…

— Костя, — уже совершенно иным тоном сказал Муравейский, — в этом трансформаторе короткозамкнутые витки. Я слышу по звуку и сейчас найду, в какой катушке. — Схватив с верстака молоток, Муравейский покрутил им в воздухе вокруг трансформатора. — Все ясно. В этой секции изоляция пробита, — категорически заявил он, указывая молотком на одну из многочисленных обмоток трансформатора.

Костя вскрыл указанное Муравейским место, и действительно там оказались витки, замкнутые накоротко.

— Никаких чудес! — самодовольно пояснял Муравейский. — Магнитный поток вытесняется короткозамкнутыми витками, и молоток сам тянется к этому месту, его притягивают магнитные силы.

Ни Костя, ни Веснин этого приема не знали. Они слушали Муравейского с почтительным вниманием.

Многие производственные мелочи не были еще освоены Весниным, и он часто любовался производственными навыками Михаила Григорьевича. Этому нельзя научиться умозрительно, этим нельзя овладеть теоретически. Есть вещи, которые постигаются только практикой. Муравейский работал на заводе уже четвертый год и успел основательно изучить производство. Закончив и сдав свою «неиссякаемую бутылку», он сумел за несколько дней продвинуть работу по магнетрону вперед настолько, что Веснину, если бы он работал один, не удалось бы этого достичь даже за месяц.

Иногда Веснин, сомневаясь в деталях своего очередного проекта, просил старшего инженера бригады проверить расчеты, а не подписывать чертеж сразу к производству. Муравейский возражал:

— Если я стану тратить свое время на то, чтобы разбираться в ваших загадочных картинках, это будет нецелесообразно в общегосударственном масштабе. Пускай на выполнение этого бреда будет затрачено в десять раз больше времени механиков и монтеров, зато вы будете иметь возможность убедиться на ярком примере, что в действительности получается из ваших фантастических чертежей. Стоит ли мне сейчас доказывать вам, что каждое ваше очередное творение — это пока, как говорится, «типичное не то»! Вы все равно мне не поверите. У вас ведь все так тщательно продумано, так старательно сосчитано, так красиво вычерчено… Подписывая ваш чертеж сразу, не читая, к производству, я приношу государству больше пользы, чем если бы я все дотошно и кропотливо проверял. Я готовлю из вас будущего великого инженера-конструктора, а не слюнтяя, который сам себе без мамы носа не утрет.