Магнетрон - Страница 259

259

* * *

В то время как Кампов уговаривал Горбачева, Веснин в поезде Харьков — Саратов размышлял:

«Я действовал грубо эмпирически. А теперь, как только вернусь в Ленинград, обложусь книгами, изучу основательно этот вопрос и непременно в течение ближайшего года создам долговечные катоды. Встреча с Камповым оказалась очень полезной для дела. Он, как хирург, вскрыл все то, что уже давно назревало, удалил, что следовало удалить. Мне это было больно. Операция была произведена даже без местного наркоза, но это было необходимо. Необходимо и неизбежно в интересах дела, которое мне доверили… Я сделаю, в конце концов, эти катоды. Надо читать, учиться, как можно больше читать…»

Дипломатическая миссия Геннадия Угарова

По мере того как поезд приближался к Ленинграду, счастливое настроение, с каким Веснин всякий раз покидал вокзал чужого города, постепенно сменялось тревогой — привычным его состоянием с тех пор, как он стал начальником КБ. Веснин не предполагал, что за короткое время его отсутствия в КБ могли бы произойти какие-либо существенные перемены. И все же, выйдя из вагона, он направился к телефонной будке. Оленин сообщил, что звонили несколько раз с ионосферной станции. Его хочет видеть старший научный сотрудник Геннадий Иванович Угаров.

Веснин тут же опустил в автомат еще одну монету и позвонил Угарову. Тот вызвался приехать в любое время:

— Хоть сейчас!

— Хорошо, давайте сейчас, — согласился Веснин.

Когда Веснин вошел в КБ, Угаров уже ждал его.

Вместо синего шерстяного свитера, в котором мы его до сих пор видели, на Геннадии Ивановиче был красивый, явно выходной, черный костюм, шелковая рубашка с широким модным галстуком. Веснин даже не сразу узнал его — так изменили облик Угарова непривычная одежда и особенно расчесанные на пробор, тщательно приглаженные волосы.

Оленин, который в отсутствие Веснина сидел за его столом, взял охапку папок и перенес их на свой стол.

— Я пришел к вам, Владимир Сергеевич, — торжественно начал Угаров, когда Веснин опустился на стул, — по поручению директора ионосферной станции Евгения Кузьмича Горбачева! Я принес вам полную технологическую документацию по нашим импульсным катодам, а также несколько экземпляров таких катодов. Мы их смонтировали в диодах специально для вас, чтобы вы могли без всяких хлопот снять импульсные эмиссионные характеристики. По нашим данным, ток искрения этих катодов выше пятидесяти ампер на квадратный сантиметр, и в рабочем режиме наши катоды выдерживают до пятисот часов.

— Пятьдесят ампер с квадратного сантиметра! — воскликнул Веснин. — Срок службы пятьсот часов! Это потрясающе! Этим вы оправдали все затраты вашей ионосферной станции за все время ее существования, все затраты на ваши опыты с триодами на самолетах…

— Насколько мне известно, Владимир Сергеевич, — перебил Угаров, — вы смогли развернуть работу по магнетронам, только опираясь на наши опыты с триодами на самолетах. Вы получили от нашего летчика-испытателя Сидоренко сводку всех наших многолетних исследований. И еще прежде того сам Евгений Кузьмич очень долго втолковывал вам, что работать надо в импульсном режиме, а не в режиме непрерывного генерирования, как это делали вы…

— Согласен, согласен, вы совершенно правы, — в свою очередь, перебил Угарова Веснин. — Но поймите меня, что на сегодняшний день тот диапазон частот, в котором могут работать триоды, — это уже пройденный этап. Это уже отживающий диапазон. Это уже мертвое дело.

Угаров вскочил со стула. Лохматый чуб его упал на лоб, концы галстука разлетелись в разные стороны. Гена кричал, возражая Веснину:

— Вы кого считаете более крупным специалистом в области радиотехники — себя или профессора Кампова? Так вот, профессор Кампов предлагает усилить работу по триодам. Он внес в главк предложение организовать на одном из электровакуумных заводов цех по производству сверхвысокочастотных триодов.

— Да ведь я сам говорил с Камповым, я был у него в лаборатории. Он мне о триодах ничего не говорил.

— Профессор Кампов — это вам не Сидоренко. Для чего он будет говорить с вами о том, что вас не касается?

Когда с обеих сторон было высказано столько лишнего, что продолжать разговор на затронутые темы стало уже невозможно, Угаров откинул чуб со лба, пригладил волосы, поправил галстук, снова опустился на стул и произнес тем торжественным тоном, с которого начал:

— Я пришел сюда по поручению Евгения Кузьмича!

Гена положил на стол перед Весниным папку с бумагами и небольшой ящичек:

— Здесь, Владимир Сергеевич, вся техническая документация и несколько диодов с различными вариантами катодов.

— В таком случае, Геннадий Иванович, приглашаю вас присутствовать при испытании ваших катодов. Ведь у нас все должно быть готово к испытаниям. Верно, Олег Леонидович?

— Гошьян и Бельговский давно сдали в опытную мастерскую все чертежи установки для измерения импульсных токов катодов, — ответил Оленин.

— Я сейчас все подготовлю, — сказал Веснин и выбежал из кабинета в мастерскую.

— Да, Геннадий Иванович, — вздохнул Оленин, когда они остались одни, — естественно было предположить, что, постоянно размышляя о магнетроне, Владимир Сергеевич в конце концов придет к решительным выводам и умозаключениям, которые обеспечат требуемый срок службы ламп… А вот поди ж ты! Случилось нечто совершенно непредвиденное…

259