Магнетрон - Страница 256

256

— Сколько бы вы ни начертили проектов, это вас ни на шаг не продвинет на том пути, который вы избрали. Одна никуда не годная реальная конструкция даст вам, как инженеру, больше, чем самый лучший, но оставшийся только на бумаге проект.

Он соблазнил ее предложением самой сделать расчет довольно сложного автоматического регулятора рабочей температуры холодильной камеры и потом попытаться выполнить этот регулятор в мастерской КБ. Муравейский был придирчив, зол, остроумен, беспощадно высмеивал малейшие промахи дипломантки. Но в то же время он раскрывал перед ней и лучезарные перспективы:

— Терпение и труд все перетрут. И вот, возможно, когда-нибудь, в будущем не столь отдаленном, в классификаторе библиотеки Комподиза появится под соответствующей рубрикой — скажем, «Класс 21, группа Г, подгруппа 12» — авторское свидетельство на имя инженера-конструктора Людмилы Тарасовны Егоровой… Не забудьте тогда о своем первом учителе, Милочка… Но всего этого, дитя мое, вам, с вашими не очень большими способностями, достичь не так легко. Работать надо, молодой товарищ! Работать, работать и работать…

Все помыслы Милочки постепенно сосредоточились на желании как можно лучше выполнять поручения Муравейского, с тем чтобы поскорее получить еще более сложное, более интересное задание. В мастерской КБ она стала своим человеком. Если Илья Федорович был занят, она сама шла к рабочим, помогала собирать и налаживать изготовленные узлы механизмов.

— Вот уж не предполагал, что особа вашего пола, да еще такая молоденькая, сможет так здорово работать! — поощрял ее рвение Муравейский. — Теперь вам не страшно любое инженерное задание — справитесь!

Михаил Григорьевич был настолько доволен трудами своей, как он говорил, «подзащитной», что даже предложил ей подписать, в качестве соавтора, один из своих многочисленных частных договоров.

— Электротехника обогатится электронагревателем типа «ЕМ» — «Егорова-Муравейский» — это звучит куда более современно, чем, скажем, Друцкая-Муравейская-Ромейко-Гурко…

Сомнения Милочки в отношении того, «этично или не этично» изготовлять в мастерской КБ-217 приборы типа «ЕМ», Михаил Григорьевич всегда умел легко разрешить примерами из биографии Веснина:

— Была пора, когда все магнетронные работы я тоже распихивал по цехам. И если бы в те времена — к слову сказать, не столь отдаленные — я строго придерживался буквы закона, право, вы не могли бы числиться дипломанткой Веснина. Знаете, каким образом был сделан магнит? Рассказать вам, откуда мы добыли медь для анода? Пустить магнетрон «вне очереди и в ущерб всем другим работам» начальство не пожелало… Что принято называть «левыми работами»? — горячился Михаил Григорьевич. — То, что не включено загодя в план? Но ведь все новое возникает внепланово. Ах, детка, вы хотите сказать, что левое — это все то, в чем личная заинтересованность? Но где же это сказано, что личные интересы не должны гармонично сочетаться с общественными, а непременно вступать с ними в противоречие?

Случалось, что во время своих поучений он вдруг, низко склонившись, заглядывал в ее большие серые близорукие очи и, увидев в расширившихся темных зрачках свое отражение, смеялся, ласково обхватив Милочку за плечи или нежно похлопывая ее руку своей крепкой рукой. Дипломантка краснела, но после турецких афоризмов о вежливости и лекций по поводу духов, цветов, книг и конфет не решалась отдернуть руку или отодвинуться.

— Радость творчества — это высшее счастье, которое доступно человеку, — своим певучим голосом проповедовал Муравейский, откидывая прядь волос с Милочкиного лба. — Возможно, вас удивляет, что я так много вожусь с вашими проектами, с вашими поршеньками для этого пресловутого холодильника, но я ведь немного чудак… И, быть может, для прогресса человечества как раз и нужны такие чудаки. Почему мне так хочется научить вас работать? Потому, что в современном советском обществе уменье работать для женщины — это ее приданое. Не краснейте! Разве я оскорбил вас, назвав женщиной — то есть продолжательницей человеческого рода? В период матриархата женщина несла на себе все бремя тогдашнего жизненного благополучия общества. Позже женщину покупали, как рабыню. А еще позже, только лишь для того, чтобы какой-то мужчина согласился жениться, девушке давали приданое — движимое и недвижимое имущество. Теперь, к счастью для вас, ваша судьба в ваших руках. В нашей стране женщина равна мужчине. Учитесь работать, пока нашелся человек, который хочет вас этому обучить! Когда вы достигнете в жизни всего, о чем только можно мечтать, вспомните ли вы того, кто здесь, в заводском парке, делился с вами своими идеями, мыслями? Да, я чудак. И магнетрон, когда я пробил эту брешь, я спокойно сдал целиком Веснину. А теперь он на меня в претензии из-за того, что я вынужден был дать согласие уйти из лаборатории в цех. Веснину, видите ли, пришлось взять себе в помощники Оленина, того самого Оленина, который, говорят, ходит и жалуется на вашего коллегу-дипломанта: «Гошьян всем внушает, что я дурак». Но я-то чем виноват? Меня вновь зовет неведомое. Вновь я бреду по нехоженым тропам. Творчество — это бремя, творчество — это радость…

Было время, когда Михаилу Григорьевичу почтительно внимали Костя Мухартов и Юра Бельговский. Не так давно с интересом прислушивался к суждениям старшего инженера бригады и сам Веснин. Недостатка в «подзащитных» Муравейскому еще не приходилось испытывать. Но никто никогда не был ему так верен, так предан, так беззаветно покорен, как потерявшая и очки и футляр от очков практикантка Милочка.

256