Магнетрон - Страница 158

158

Увидев Веснина, Кузовков расплылся в улыбке:

— Э-э, мы тут, э-э…

Веснин тоже улыбнулся. Он вспомнил, как однажды определила Наташа особенности разговорной манеры чуть заикающегося Сергея Владимировича: «„Э“ — это несущая частота, а слова на ней — модуляция».

Шутка была доложена Кузовкову и ему понравилась.

— Давайте скорее модуляцию! — не утерпел Веснин.

Кузовков произнес целую речь.

— В этой электролитической ванне, — патетическим жестом он указал на чан, — исследовались электрические и магнитные поля всех важнейших приборов, которые разрабатывались в лаборатории. Теперь ванна оснащена новым автоматическим устройством. При помощи ванны теперь можно определять не только направления и величины сил, действующих между электродами электровакуумных приборов, но и траектории, по которым будут двигаться электроны под действием этих сил. Сегодня мы начинаем первое систематическое исследование электронных траекторий. Догадайтесь: модель какого прибора устанавливают сейчас девушки в электролитической ванне?

Веснин сразу догадался, но, желая доставить удовольствие Кузовкову, сказал нарочито небрежным тоном

— Видимо, какая-нибудь новая многоэлектродная лампа… лучевой пентод, быть может?.

— А вот и нет, вот и нет! — по-детски радостно захлопал в ладоши Кузовков. — Многорезонаторный магнетрон! Да-с, да-с, магнетрон-с! Видите, как девушки тщательно и осторожно устанавливают электроды! Они прямо священнодействуют. Это они для вас так стараются. А на будущий год я предусматриваю в плане теоретического отдела большую тему по исследованию магнетронов.

Веснин был взволнован. Дело, которым всего полгода назад на всем заводе, казалось, интересовался он один, теперь было занесено в план лаборатории. Студентки будут писать о многорезонаторном магнетроне в своем отчете о практике. Да, несмотря ни на что, работа двигалась и развивалась.

— Самое важное сейчас — это разобраться со спектром частот, — сказал Веснин. — Мне совершенно неясно, как увеличить размеры прибора и в то же время обеспечить, чтобы он генерировал одну-единственную частоту. Как только мы увеличиваем число резонаторов, прибор дает уже не одну частоту, а целый спектр частот.

Веснин и Кузовков стали обсуждать требования, которым должна удовлетворять резонаторная система импульсного магнетрона.

Вытащив из кармана блокнот, Веснин нарисовал анод магнетрона. Кузовков заволновался и стал заикаться:

— Э-э… Это система со многими степенями свободы… о-очень интересно. Придется прежде всего найти корни характеристических уравнений… А там посмотрим… посмотрим, друг мой…

— Основное, Сергей Владимирович, — выделить одну главную частоту из спектра.

В ответ Кузовков хлопнул Веснина по плечу:

— Здесь есть музыка, в этой задаче. Вы экспериментируйте, а мы будем считать. Потом сверим… Э-э, т-тут важно поймать, э-э…

— Что, Сережа, беретесь за ловлю льва в пустыне? — раздался раскатистый голос Муравейского.

Кузовков однажды рассказал старинный анекдот о том, как физики решали задачу о ловле льва в пустыне.

Приходя в отдел Кузовкова, Муравейский любил повторять эту историю, забывая о ее первоисточнике.

— Знаем, знаем! — попытался отмахнуться Веснин.

Но, воодушевленный присутствием девушек, Муравейский не мог замолчать:

— Физик-экспериментатор предложил просеять весь песок пустыни через сито. Если ячейки сита достаточно мелкие, то лев останется на сите и будет пойман. Физик-теоретик сказал, что вероятность пребывания льва не равна нулю для любого места пустыни. Стоит поставить где угодно пустую, запертую… да, именно запертую… клетку и подождать достаточное время — лев неизбежно очутится внутри клетки. Другой теоретик не согласился с этим решением задачи, он предложил сократить время. Поймать льва — это значит отделить себя от него. Надо влезть в клетку, запереться там и считать, что задача решена…

— М-михаил Г-григорьевич, — прервал его Кузовков, — если бы вы были тем львом, которого требуется изловить в Сахаре, то я приказал бы бухгалтеру пустыни внести вас в ведомость на зарплату. Вы бы немедленно явились расписаться в получении, и тут бы мы вас э… сцапали…

Наташа и Валя рассмеялись.

— Как бы мне самому хотелось, девушки, вместе с вами посмеяться, — вздохнул Муравейский, — но сейчас нам с Владимиром Сергеевичем предстоят ответственные дипломатические переговоры.

Не прибавив ни слова, он взял Веснина под руку, и они вышли из теоретического отдела.

— Что случилось, Миша?

— Нас вызывает к себе старик немедленно. Причем звонила не Алла Кирилловна, а его бородобие лично.

К любому проявлению внимания со стороны начальства Муравейский всегда относился настороженно. Он питал инстинктивное недоверие к каждому вышестоящему лицу. От предстоящего разговора с техническим директором Муравейский ничего хорошего не ждал.

— Нас зовут, очевидно, не только для того, чтобы выразить личную благодарность за работу по нашему магнетрону, — ворчал он, спускаясь вниз по лестнице.

— Что же, — ответил Веснин, — мы делаем что можем. В этом смысле наша совесть чиста. Но результатами действительно хвалиться не приходится… И за медленность работы я готов выслушать порицание. С Арнольдом Исидоровичем, если бы он хотел этим заниматься, вероятно, импульсный магнетрон был бы сделан быстрее, чем это получается у нас.

Говоря сейчас о магнетроне, Муравейский произнес слово наш иронически, как бы подчеркивая этим свою непричастность к работам Веснина. Но выражение у нас, сказанное Весниным, заставило старшего инженера бригады насторожиться. Это у нас в тот момент, когда ожидался нагоняй за магнетрон, прозвучало, для Муравейского не так лестно, как обычно.

158